Весна и ее первый месяц, воспетые многими пейзажистами как время радостного начала и расцвета жизни природы, у Морозова приобретают иное звучание. Для него март – это начало его жизни (месяц рождения), начало сложное, не всегда радостное. В детстве желание деревенского мальчика из бедной многодетной семьи стать художником сделало его чужим среди родных, а в молодости, во времена учебы во ВХУТЕМАСе – он стал «чуждым элементом» в среде студентов из-за не желания «быть как все».
И в то же время, «жизненная пасмурность» перебивалась и согревалась яркими, как лучи мартовского солнца, моментами радости. Пока жил в Иваново-Вознесенске, таким светом была первая влюбленность и учеба в Рисовальной школе, когда переехал в Москву – увлечение балетом и занятия на курсах В.И. Цветаевой.
Многие, особенно ранние – 1930-х годов - весенние пейзажи Морозова не поражают яркостью и буйством красок, они решаются автором в серой, темно-зеленой, грязно-белой, терракотово-коричневой гамме. Он пишет грязный подтаявший снег, черные стволы и сучья еще не оживших после морозов деревьев, дома, сараи, заборчики, проседающие под шапками тяжелого мокрого снега, небо, закрытое облаками. Почти нет в его пейзажах «весны нарядной», хрестоматийно-красивых лесных видов, и названия работ также просты и лаконичны. Зато в его многочисленных «Оттепелях», «Окраинах», «Весенних днях» есть чувство, сильнейшая романтическая эмоция, переданная через изображение деревьев с ветвями по ветру и быстро проносящихся по небу туч. Даже если видимые признаки движения в пейзаже отсутствуют, зрителя не оставляет ощущение напряженной, эмоционально заряженной тишины, готовой взорваться в любую минуту.
Тема Масловки - это, по сути, тема дома, ближнего и близкого художнику мира. Он любил Масловку за то, что здесь была его первая московская квартира, точнее, комната в двухэтажном доме на территории Городка художников, и за то, что она - в 1930-х годах практически окраина Москвы - соответствовала его представлению о гармоничном, уютном, не подавляющем человека пространстве повседневной жизни, и за то, что напоминала родной Иваново-Вознесенск своей деревянной застройкой. Масловка давала простор фантазии Морозова: некоторые ее виды он преображал в лесные и деревенские пейзажи, превращая асфальтированную дорогу в реку, а тротуары в ее берега.
Тихая, почти дачная, Масловка была близка Александру Морозову еще и потому, что здесь жили его друзья и знакомые, среди которых: В. Татлин, А.Григорьев, А. Арент, Г.Нисский и др. У них он искал понимания, с ними мог ссориться, мириться, и они, в свою очередь, ценили его талант и дружбу.
Два любимых Морозовым мотива вызвали к жизни десятки живописных полотен и графических листов, ставших украшением собрания Ивановского областного художественного музея и крупнейших музеев и галерей России. Творчество Александра Морозова еще долго будет волновать зрителя почти непостижимым сочетанием простоты и незатейливости сюжета с сильнейшей эмоциональной заряженностью; европейской экспрессии с восточной созерцательностью и, конечно же, истинно русским умением чувствовать, понимать природу, растворяться в ней и наделять своей душой все, что ей созвучно.
|